picked over

Сперва Тося решила, что они говорят о ней, перемывают ей косточки и Илья-изменщик, посмеиваясь, рассказывает Анфисе, какая Тося дурёха: всему верит и чуть ли не кидается ему на шею. (Б. Бедный, Девчата) — At first Tossia thought they were talking about her, pulling her to pieces, and that Ilya was telling Anfissa what a silly fool Tossia was, a simpleton who believed every word he said and practically threw herself at him.

- Тьфу! - плевались деревенские бабы, перемывая Анфисины косточки. - И как глаза у ней от бесстыдства не полопаются! (А. Иванов, Вечный зов) — 'It's outrageous!' the village women fumed as they picked Anfisa's bones. 'It's a wonder she's not ashamed to walk the streets!'

Бабы собирались даже тогда, когда им ничего не надо было покупать. Стоят у прилавка, выстроившись очередью, обсуждают свои дела или перемывают кому-нибудь косточки. (В. Распутин, Деньги для Марии) — Women would come even when they had nothing to buy, merely for the pleasure of grouping together to confide their secrets or rake somebody over the coals.

- И пускай болтают, пускай! - заторопилась Лизанька, чтобы предупредить обиду... - Людям в радость перемыть косточки. (В. Личутин, Любостай) — 'Let them talk, let them!' said Liza hastily, to forestall the feeling of offence... 'People enjoy muckraking.'

- Уж он выбирал, выбирал пиджак - сорок потов с него сошло! Попробует сукно на зуб, поглядит на свет: не побили ли шашел или моль, минут десять мнёт в чёрных пальцах. (М. Шолохов, Поднятая целина) — 'And choose that jacket he did - he must have sweated blood over it! First he tried the cloth with his teeth, then held it up to the light to see if there were any moth holes in it, then crushed it in his black fingers for ten minutes or more.'

Участковый, тучный, лысый, снял фуражку, стёр лоб, отдуваясь: - Живёте тоже! Срам! От неба первый этаж. Пока лезли, семь потов сошло. На воздушном шаре к вам летать надо. (С. Мстиславский, Грач - птица весенняя) — The inspector, who was fat and bald, took off his cap and wiped his forehead. 'You couldn't have picked a worse place to live in,' he panted. 'It's scandalous! First floor from the sky. I worked up seven sweats climbing your infernal stairs. You need a baloon to get here.'

Этот последний бродок тоже был не приведи господь. Жижа, что овсяный кисель: и ногу не держит и поплыть не даёт. Пока её распихаешь, чтоб вперёд продвинуться, семь потов сойдёт. (Б. Васильев, А зори здесь тихие...) — This last stretch was a terrible business, too. It was the consistency of porridge, not thick enough to provide a footing, not thin enough to swim in. Sloshing through it you got into a lather of sweat.